Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы—как истории планет.
У каждой всё особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.
А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтерестностью своей.
У каждого—свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это всё неведомо для нас.
И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой…
Всё это забирает он с собой.
Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит всё равно.
Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?
Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная всё, не знаем ничего.
Уходят люди… Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.
Людей неинтересных в мире нет
Евгений Евтушенко
(1961)
**
Люди
С. Преображенскому
HUMAN BEINGS – YEVTUSHENKO
https://y112.wordpress.com/tag/yevtushenko/
Люди
С. Преображенскому
**
Human Beings
To S. Preobrazhensky
All humans are noteworthy. Their lives
Resemble those of planets in the skies.
Each is specific and unique indeed,
No planet is identical to it.
If someone lived an unobtrusive life,
And unobtrusiveness was in his line,
People took interest in him because
Such an uninteresting man he was.
Each human has his own inmost world
With the happiest moment to be recalled,
With the most frightful moment to shake off;
But those are things that we know nothing of.
And when a person draws his final breath
Everything goes the way of all the earth
For with the death he takes along with him
First snow, first kiss, first battle – everything.
It’s true that bridges, paintings, books, machines
Remain, along with other things,
It’s true that many things are here to stay,
But something is to perish anyway.
Such is the rule of game, in other words,
It’s people that decease, not their worlds.
We have remembrances of people, well, then
What did we actually know about them?
What do we know of our brothers, friends,
Of our only one, whom heaven sends?
And, knowing our own father on the whole,
We don’t know anything about him at all.
Thus people pass away, and they will not return.
Their inmost worlds will never be reborn.
And every time my heart just screams
About this irretrievable course of things.
美しい絵ですね。
(sk)
わからないまでも感じるように読んでみて、
мы, зная всё, не знаем ничего. というところで目が止まる。
私たちは、すべてを知っている、なにも知らない。
逝ってしまった人、もう帰ってこない人。
多くの人たちに知られることのない多くの人たち。
そのひとりひとりに思いをはせようにも、私はなにも知らない。
祈る以外に、なにもできない。